Рассказы о тульских губернаторах. Николай Богданов и Отечественная война 1812 года

Будущее молодого дворянина Богданова определило решение его родителей, определивших сына в Артиллерийский и Инженерный Шляхетный кадетский корпус в Петербурге. Николай Богданов с блеском окончил учиться в 1785 г. и поступил в бомбардирский полк, с которым прошел турецкую и польскую кампании, дослужившись за десять лет до майорского чина.

27 марта 1795 г. молодой офицер «за усердную службу и храбрые поступки, оказанные при поражении польских мятежников под Вильною и при взятии штурмом сего города укреплений» был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени. В представлении майора Богданова к высокой награде говорилось, что «он, командуя вверенными ему орудиями 8-го и 31-го дня июля прошлого 1794-го года, шел соединено с войсками нашими под сильными пушечными, картечными и ружейными противников выстрелами на атаку тех укреплений, отражая жестокий их огонь с особливым искусством и отличною храбростью, чем споспешествовал к овладению оных и самого города Вильны».

В Аустерлицком сражении 1805 г. и в битве под Прейсиш-Эйлау 1807 г. Богданов командовал артиллерией. Вместе с ним под Прейсиш-Эйлау сражался и будущий герой Отечественной войны 1812 г. А. П. Ермолов. 12 декабря 1807 г. Николай Богданов был произведен в генерал-лейтенанты и назначен командиром 9-й и 10-й артиллерийских бригад. А уже в следующем году перешел в военное министерство к графу А. А. Аракчееву, которому нужны были кадры для реформы системы подготовки офицеров и самой структуры русской артиллерии, получив должность инспектора всей конной артиллерии. С 1808 года Богданов на гражданской службе. 8 июля 1811 г. назначен Тульским гражданским губернатором с переименованием в тайные советники. С началом войны Тульская губерния была включена в первый округ, в обязанность которого входила охрана Москвы. Решение о формировании Тульского ополчения было принято на собрании дворянства Тульской губернии 20 июля 1812 г. На нем был избран и начальник ополчения, которым стал тульский гражданский губернатор Николай Иванович Богданов. Он же возглавил 1-й Тульский губернский комитет, в обязанность которого входили прием, вооружение и снабжение ополченцев. 2-й комитет осуществлял прием, запись и распределение пожертвований, а возглавлял его вице-губернатор.

Тульским дворянством были сформированы два конно-казачьих, один егерский, четыре пеших казачьих полка и конно-артиллерийская рота – это было единственное формирование подобного рода среди остальных губернских ополчений. Всего через пять недель Тульское ополчение насчитывало 12 809 ратников, готовых защищать Отечество. Все ополченцы обеспечивались обмундированием и провиантом на три месяца.

Большую роль в обеспечении ополчения сыграло Тульское купечество, которое внесло самые большие пожертвования среди всех губерний. Только первый взнос купечества, сделанный сразу после решения о формировании Тульского ополчения, составил 150 тысяч рублей. Общая же сумма взносов на содержание ополчения, сделанная представителями всех тульских сословий была, по некоторым источникам, около 4 813 383 рублей.

Николай Богданов, выполняя распоряжение Кутузова, командировал части Тульского ополчения к Оке – «держать кордон» от Алексина до Каширы. 21 октября 1812 года генерал-фельдмаршал Кутузов отдал приказ Богданову «со всем командуемым ополчением перейти к Рославлю. Главная наша армия следует к г. Вязьме». Распоряжение главнокомандующего было исполнено только месяц спустя, и уже другим командиром Тульского ополчения, так как пришло известие из Тулы о том, что губернатор сложил полномочия командира Тульского ополчения и назначил вместо себя генерал-майора Миллера.

Тем временем командир оружейного завода, генерал-майор артиллерии Воронов получил личные указания Александра I об усилении выработки – ежемесячно 7 000 силами казенных мастеров и путем подряда «на собственных фабриках оружейников», 3 тысячи новых и 3 тысячи переделанных старых, а всего 13 000 ружей. Так что возвращение губернатора в Тулу из похода ополченцев вполне могло объясняться именно этим обстоятельством – здесь его присутствие было не менее необходимо.

Уже 28 августа, через день после Бородинской битвы, Военное министерство секретно предписало генералу Воронову наметить необходимые мероприятия к перевозке заводского имущества и оружейников на Ижевский завод. Весть о занятии Москвы французами появилась в Туле 4 сентября. Правда, Кутузов предлагает Богданову не торопиться: «Одобряя принятые вашим превосходительством меры к защищению вверенной вам губернии, касательно оружейного завода, я предписываю вам удержаться оный вывозить, ибо сообразно принятой мною теперь операционной линии Тула не может еще опасаться неприятельского нападения, разве только партий мародеров или фуражиров, коих вы удобно можете отражать. Впрочем я не премину вас известить о переменах военных действий относительно к вашей губернии, сообразно с коими вы и можете поступать».

К концу сентября вернулись вольные мастеровые, были вытребованы оружейники из Владимира и Рязани, из числа ранее покинувших Москву. Выработка оружия пошла полным ходом. О других задачах, которые ставились перед губернатором Николаем Богдановым можно судить из писем, отправленных ему главнокомандующим русской армией Михаилом Илларионовичем Кутузовым. Он требовал от губернатора содействие калужанам в сборе продовольствия и в обороне Калужской губернии от противника. Просил закупить для армии 500 лошадей: «большого, среднего и малого роста, выдавая каждому из продавщиков квитанции, дабы он мог быть удовлетворен за оные из казны деньгами. По искупке же таким образом выше означеннаго числа лошадей прислать их немедленно в армию, отрядив нарочно для сего чиновников».

Все соединения Тульского ополчения, кроме 1-го конно-казачьего полка, не принимали участия в боевых действиях в 1812 г. и использовались для охранения тылов российской армии и конвоирования военнопленных. Они участвовали лишь в одной крупной военной операции 1813-1814 гг., ставшей завершением их боевой деятельности – осаде и взятии одной из крупнейших крепостей и важной базы французской армии Данцига.

Исключение составил 1-й конно-казачий полк, который после участия в сражениях при Тарутино и Малоярославце, где его ратники проявили беспримерный героизм, стал считаться отборным, и в виде регулярного войска был определен при конвое главной армии. Именно 1-й конно-казачий полк Тульского ополчения первым вступил на французскую землю во время заграничного похода Российской армии, и прошел до Парижа. По окончании войны офицерам этого полка было предоставлено право ношения мундира и в отставке, что было исключением для ополченческих формирований.

Возвращение ратников Тульской губернии из похода отмечалось торжественно. 21 июня 1814 г. в поле за Киевской заставой воинов встретил архиепископ Амвросий со всем духовенством «с хоругвями и крестным ходом вкупе со всеми жителями города». Состоялся молебен, затем панихида по убиенным, «угощение от города» – воинам, для офицеров – бал.