Старообрядцы, которые не отчаиваются

Вопреки представлениям туляков, храм Иоанна Златоуста около набережной Упы у Пролетарского моста живой. Кому бы я ни начала рассказывать про поход в этот храм, говорят: «Он действует? А с виду и не скажешь». Действительно, не скажешь. Но там проходят службы. Экскурсию по храму нам провел его настоятель, харизматичный и горящий сердцем иерей Алексей Лосев.

В поисках молельной

Старообрядцы – это люди, которые не приняли церковные реформы 1605-1681 годов. Тогда московский патриарх Никон приказал исправить богослужебные книги, изменить обряды. Все мы помним «боярыню Морозову» в цепях на санях, вскинувшую два перста (старый обряд). Жуткая картина.

Только в 18-м веке старообрядцев официально зарегистрировали. Известно, что тесные отношения с ними поддерживали Демидовы. Но, хотя среди них были известные оружейники, выборные старосты, промышленники и купцы, они были и остаются немного «аутсайдерами», даже бунтарями. Просто после реформ и гонений к ним отношение другое. 

Алексей Лосев сравнивает это с мнением о жителях Украины. Ведь далеко не все люди там воюют, а отношение складывается к нации в целом. Так и со старообрядцами.

В Туле их всегда было не очень много. А свой храм они не могли найти более ста лет. В 1814 году у старообрядцев появилась часовня на ул. Георгиевской (современная ул. Братьев Жабровых). До этого же ютились по комнаткам. Внешне это был обычный двухэтажный дом. Его помог устроить тульский купец Денис Иосифович Сушкин. Алексей Лосев рассказывает, это было распространено: купцы помогали верующим, строили в своих районах церкви, вкладывая деньги в то место, где будут расти их дети и внуки.

Старообрядчество раскалывалось на течения, течения тоже делились. В середине ХIХ века местный священник Павел Смирнов и часть прихожан образовали общину беглопоповцев. Были и те, кто придерживался Белокриницкого согласия. Именно они продолжают служение в храме сейчас.

Общины объединяло то, что они признавали священство (наличие священника), так что после пожара они проводили богослужения в одной церкви на ул. Демидовской. Но в 1938 году храм закрыли. Последнего старообрядческого священника, отца Иллариона Чандылова, перевели в Московскую область. Там он служил до своей смерти.

В 1952 году туляки направили в Москву прошение от 80 дворов с 34 подписями и адресами. Они просили разрешить старообрядческому священнику из ближайшего прихода (в дер. Глазово, под Серпуховом) проводить крещение, исповедь, причащение на дому, елеосвящение, венчание. Пускай даже без богослужений. Но Совет по делам религиозных культов при Совете Министров СССР это прошение отклонил. И из церкви их «попросили».

Возрождение

Возобновила свою деятельность старообрядческая община лишь в 1998 году. В октябре 2004 года Тульская городская Дума передала в собственность общины храм, в котором мы побывали. Несмотря на свой удручающий внешний вид, церковь вовсе не старая. Ее заложили в 1903 году. Храм начал действовать в 1913-м, хотя вход и колокольни остались недостроенными из-за недостатка средств и начавшейся Первой мировой войны. Звонница была устроена во дворе церкви прямо на земле. В советское время храм лишили пятиглавия и использовали как склады и мастерские.

Хотя храм передали общине в ужасающем, аварийном состоянии, иерей радуется. За десять лет его службы удалось перенести помойку, которая располагалась буквально напротив храма. Люди привыкли носить сюда мусор из-за отсутствия контейнерной площадки. Но теперь ситуация налажена: мусор регулярно забирают из положенного места вдали от храма. Вторая и далеко не последняя проблема, которую удалось решить, – жуткая кровля. Почему-то она была устроена так, что снег падал не на землю, а стекался к середине крыши и протекал внутрь по стенам. Сейчас же на крыше – бордовый козырек, и со снегом и дождем проблем нет. Но настоятель отметил, что сильнее всего храму досталось в 90-е. Если до развала СССР здесь что-то хранилось, а следовательно – поддерживался благопристойный климат, то в «лихие» люди совершенно не ценили таких сокровищ, пытаясь как можно больше нажиться на них. За зданием никто не следил. Разрушались стены, падали кирпичи. Да и нулевые не пощадили: в время урагана осенью 2008 года сорвало часть крыши. Но бунтари-старообрядцы не сдаются и продолжают посещать храм.

Они привыкли молиться дома, в маленьких комнатках. Менять привычки трудно, и молельня представляет собой скромное помещение (не больше зала). Настоятель не хочет травмировать прихожан и идет навстречу. Стоит отметить, что стиль выдержан очень строгий и минималистичный. Святые на иконах держат два перста. Старые книги удивляют. Для каждого здесь есть небольшая подушка, чтобы во время службы не натереть мозоли. Ведь некоторые службы идут по 12-14 часов!

Жизнь внутри

Всего в приходе насчитывается около пятидесяти человек, включая семерых детей иерея. Но, учитывая, что приезжают сюда старообрядцы со всей области (сам настоятель живет в Донском), ведь такой храм на весь регион один, это весьма и весьма мало.

В остальном немалом пространстве храма царит настоящая разруха, похлеще, чем в храме на ул. Пионерской, о котором мы писали 17 февраля 2017 г.

Вообще прилично внутри выглядят только молельный зал и несколько комнат в подвале, где проводятся занятия для детей. Настоятель хотел также заниматься с детьми-инвалидами и детьми с ограниченными возможностями здоровья, но не разрешили. С ремонтом все интересно. Когда он просит деньги у государства, то отвечают: «Это ваша собственность – вы и разбирайтесь». Когда появляются деньги, делать ремонт не дают, потому что церковь находится на охране у государства. Замкнутый круг. Однако Алексей Лосев не отчаивается. Недавно вставил окна. За что ему сделали выговор, но зато в помещении стало теплее и суше. Вообще он делает акцент именно на внутренней отделке. Снаружи пусть будет что угодно, главное – что внутри, рассуждает настоятель. 

Для того чтобы мы лучше прочувствовали, как прекрасна церковь внутри, он спел нам отрывок из Псалтиря, первой кафизмы. Скажу честно, это было волшебно.

Впечатление от общения с иереем Алексеем чудесное, просто не могу не сказать, что это легкий, очень живой и позитивный человек. Почему-то верю, что у него все получится. Надеюсь, руки его не опустятся и найдется тот, кто пожертвует храму хоть сколько-то.